Блистательный маэстро, любимец публики (в том числе и дамской её части), увенчанный лаврами великого композитора ещё при жизни… Таков Джоаккино Россини. Ярчайшая звезда итальянской оперы, Россини не страдал от недостатка внимания к своей персоне. Что помнят о нём в ХХI веке? Слава – дело преходящее и недолговечное, но и сегодня оперы Россини не сняты с репертуаров театров мира, а мелодии из «Севильского цирюльника» звучат даже с мобильных телефонов. Такого маэстро вряд ли мог ожидать от нас с вами.
Чем заслужил он такое признание в веках?
Гений обычно рано на себя обращает внимание. Ещё ребёнком Джоаккино стали приглашать в театры репетитором и дирижёром хора, а также аккомпаниатором на чембало. К четырнадцати годам мальчик стал основным кормильцем в семье. А восхождение к славе началось неожиданно. Однажды посредственная, но с большим самомнением певица в выходной арии пустила петуха, да так, что ушам было больно. И вдруг из оркестровой ямы раздался весёлый хохот, вслед за дерзким музыкантом расхохоталась и публика. Певица потребовала наказать нахала. Когда ее импресарио увидел перед собой мальчишку, которому по возрасту полагалось свистеть в дудочку, а не играть в оркестре, он вместо негодования пришёл в восторг и вполне серьёзно пообещал вывести начинающего композитора (как выяснилось из беседы) на большую сцену.
Россини часто упрекали в недостатке трудолюбия, завидуя той лёгкости, с какой появлялись на свет его оперы.
— Если кто-то думает, что я набрасываю музыку на скорую руку, ошибаются. Считают, что я пишу слишком легко? Ну что ж, это недостаток, дарованный Провидением, и да поможет мне Бог сохранить его на всю жизнь. Я чувствую и слышу мелодии так же естественно, как другие дышат, — инстинктивно и непроизвольно. Я постоянно накапливаю мелодии в себе, и когда мне надо садиться писать и передо мной либретто, музыка уже готова, она звучит, ясная и мелодичная.
Либретто Россини, владеющий словом и рифмой, мог поправлять и сам, превращая зачастую корявые строки в лёгкие и звучные стихи. В двадцать один год Россини становится одним из самых модных композиторов Италии, чуть позже слава вышла за пределы страны. В знаменитом споре, чья опера краше – итальянская или немецкая, фигура Россини играет весьма существенную роль: на него ссылались поклонники во время спора, с его весом не могли не считаться приверженцы немецкого музыкального искусства.
До наших дней дошла анекдотическая история, давшая название одной из самых известных арий Россини – «рисовая ария». Накануне премьеры закапризничала исполнительница главной партии в опере и она же подруга Россини: выходная ария невыразительна, нет настроения, публика её не заметит. Для вида поворчавший Россини согласился ее переписать, тем более что сам не очень был доволен получившимся. Но делать это после всех репетиций? Накануне премьеры? Неслыханно! В дурном расположении духа он прошёл в свои апартаменты, едва буркнув слуге, который робко поинтересовался: «Маэстро сварить рис, как всегда, не больше пятнадцати минут, чтоб был рассыпчатым?» Захлопнув дверь, Россини принялся за работу. Через пятнадцать минут, когда появился рис, довольный Россини уже напевал свеженаписанную арию и встретил слугу совсем с другим настроением. Ария была замечена, бисировать пришлось несколько раз, а на следующий день ее распевали все – от маркиза до кучера. История с рисом не без участия самого Россини получила огласку, отсюда и название арии.
А лёгкостью написания шедевров Россини бравировал не без основания. Он позволял не раз себе тянуть с серьёзным заказом до последнего.
— Почему ты не пишешь?
— Нет вдохновения! Я не ремесленник писать без него!
— А если оно так и не придёт?
— Это исключено, я уже назначил ему свидание!
Написала Бочарникова Юлия
Возможно Вас заинтересует
